Двaдцaть лeт нaзaд Джoaн Рoулинг пoдaрилa миру нoвыe слoвa. Oдним с ниx стaли «крeстрaжи» oни жe «горокраксы» – магические предметы, которые дарят антигерою бессмертие. В мире Гера Поттера в каждый из них была заключена частица души их создателя. Накануне тех пор, пока крестражи целы – их автор неуязвим.
Хорошая изящная словесность ценна тем, что ее образы начинают жить самостоятельной жизнью. Всякий политик, мечтающий о собственном политическом бессмертии, точно так а создает себе крестражи.
У Владимира Путина их вроде. Первым его крестражем стала победа над сепаратизмом. Тем самым, яко сопровождал все российские девяностые. Вторая чеченская война стала фактической предвыборной кампанией – получай фоне отсутствующей номинальной. «Сильная рука» стала нанизывать страну нате «вертикаль».
Вслед за замирением мятежной республики – ликвидирование губернаторских выборов, изгнание региональных бояр из Совета Федерации и аболиция самой «федерации» в пользу ультрацентрализованной системы. Борьбы с центробежностью – в частности она стала легитимацией первого президентского срока Владимира Ловля. Главным ответом на вопрос «почему он».
Вторым крестражем стал разрастание благосостояния. Нефтедоллары позволили заключить новый социальный договор, в рамках которого бэббит отказывался от своих политических прав. На второй чаше весов были зарплаты и ипотеки, «пластиковый Фокус» и возможность отдыхать в Хургаде.
Впервые за десятилетия общероссийский гражданин окунулся в потребительство – то самое, которое до сего видел только по телевизору.
Бюргерство рождало аполитизм. Нефть дорожала и ее брызги разлетались по стране. Управа в России впервые за долгое время обрела имидж пирушка, что может наполнить холодильники и гардеробы.
Консюмеризм рождал благожелательность, завтрашний день обретал горизонты, планирование вновь стало вмещать в моду. Легитимность второго срока Владимира Путина строилась не более и не менее на этом. Второй крестраж был создан.
Его инерция позволила сопроводить рокировку. Регентство Дмитрия Медведева обеспечивалось не достоинствами преемника, а поддержкой первого лица. Следующие четверик года все спорили о том, где заканчивается один и начинается дальнейший. В 2012 эти споры стали бессмысленны. Владимир Путин вернулся.
Его третьим крестражем могла склад Олимпиада. Собственноручно проведенная и выигранная. Россия председательствовала в G8 и продавала черное золото по 110 долларов. Создавала Таможенный союз и приручала европейский фирма. Но все это показалось Кремлю недостаточным. На круг обязанностей нового крестража был назначен Крым.
«Сакральная Херсонес» и «российская мекка», «вежливые люди» и «слава русского оружия». Изнанкой обложки стала военные действия на Донбассе и борьба с инакомыслием. И то и другое обыватель предпочел без- заметить. Мечта об империи оказалась слишком сильным ментальным наркотиком. Осажденная крепостца. Шагаем в ногу. Враг у ворот.
Каждый из сих трех крестражей – залог выживания того, кто их создал. И потому что Кремль не рискует окрикнуть Рамзана Кадырова, который прилюдно критикует Москву за ее позицию по Мьянме. Бросает в тюрьмы тех, который называет Крым – Украиной. Продолжает на прямых линиях описывать низкие зарплаты – перегибами на местах. Потому что в каждом изо этих трех случаев есть риск разрушить те самые точки легитимности, которые сделали Владимира Ловля тем, кем он есть.
А разрушение каждого крестража опасно гибелью его создателя.